Словарь войны

Когда начинается война, слова становятся лишними — нужные действия. А потом оказывается, что и сами слова изменились, раскрошились, приобрели новые смыслы и звучание. #словарь войны начинался с фрагментов историй, услышанных и пережитых, а стал способом зафиксировать опыт тяжелых потерь и безвозвратности, боли и веры в победу.

Остап Сливинский, бережно собирая документальные показания, придал им новую форму. Среди людей, чьими голосами говорит «Словарь войны», — те, что вынуждены были покинуть дома и пуститься в неизвестное; волонтеры и медики; военные; общественные активисты и художники очень разные, но объединенные общим переживанием и единственным порывом люди, чья жизнь изменила война.

А потом нам еще предстоит отстроить язык.

Чтобы свеча перестала быть окопной,

чтобы птичка снова впиталась в перья,

чтобы цветы перестали плеваться огнем.

Чтобы подвал снова стал жильем сладкого варенья

и картофеля усатого.

Чтобы тепло стало теплым, не отдавая «тепликом»,

как нашим дедам отдавало «теплушкой».

Язык отстроить тяжелее всего, даже когда вставим

все окна, они останутся оконными проемами,

и стена, окрашенная свежо, не будет иметь значения,

если за ней не будет второй,

и даже когда постелим ковры, не перестанем думать

о прочности перекрытий под ними:

так война обнажила наши дома до скелета,

содрала с нас кожу, чтобы легче было проверить,

или еще бьется под ним сердце.

Сердце бьется, и мы успокаиваемся.

Таково значение слова «спокойствие».

Но удастся ли нам полечить слово «мир»,

чтобы из него не высыпались вооруженные до зубов оккупанты?

Удастся ли нам отстроить слово «братство»,

чтобы от него не сдавило в горле?

И даже если слова эти останутся в поле, непригодны и тупы,

как обгоревшие вражеские танки, стоит ли скучать по

ими? Мало ли нам будет печали? - Остап Сливинский